Peasant War print 7 The Prisoners Käthe Kollwitz
Вот смотришь в очередной раз на небратских соседей и завидуешь небывалому разгулу их свободы. А ведь эта свобода, всего лишь следствие того, что их предки никогда не были рабами. Их государства и правители всегда отстаивали интересы простого народа. И лишь отсталая Россия закрепостила свой народ, наших предков, лишив нас права быть свободными на все времена прошлого и будущего. Эээх..
Эээх… А вот была бы возможность взять и освободить не только себя, но и своих далеких предков. Вот бы мы зажили. Свобода! Хочешь - скачи, хочешь - езжай в Европу… Красота!
Так ведь нет! Проклятые тираны прошлого усердно закабаляли нашего предка. Сначала во времена Киевской Руси в холопы загоняли, позже, уже на Московской Руси, от свободы куски отгрызали. И наконец, в 1649 году в Соборном Уложении прописали на вечное прикрепление. Ужас! Читаешь эти документы, и сердце кровью обливается.
То ли дело у наших небратских соседей! Вот не хочется, но всё время приходится ссылаться на них. А что делать? Они и сами, вон, какие свободные: хотят - скачут, хотят - нет, так и их предки с давних пор необыкновенной свободой пользовались.
Не верите? Ну, вот вам статья из Википедии. А уж она-то врать не будет.
Общеземский привилей Казимира 1447 года. Именно он значительно повлиял на положение крестьян, положив начало… их небывалой свободе.
«Значительно расширил права и привилегии крестьян»! То есть, свободы и так было много, а Казимир взял и ещё накинул сверху. Бери свободу, крестьянин! Ешь её, по карманам распихивай, домой тащи, друзьям раздавай! Куча свободы!
Но и этого мало! Казимир ещё и феодалов в зависимость от крестьян поставил! Вот уж чудо чудное. В других царствах-государствах всё было наоборот, но не в Великом Княжестве Литовском и Украино-Белорусском. Прогрессивный был этот Казимир IV, Великий князь литовский и король польский. Взял, да и закабалил феодалов! Представляю, как сверхсвободные крестьяне, предки украинцев и белорусов, пинали своих феодалов.
Наши-то предки-москали в то время тоже ещё не были крепостными, но всё равно поневоле завидуешь разгулу свободы, царившему тогда в ВКЛ и Польше.
Ну, вы сами видите. Википедия врать не будет. Немного смущает только одно. Вон та надпись сверху, что «текущая версия страницы может значительно отличаться от версии 7 июля 2016 года». Гм, а давайте глянем, что же было в той, предыдущей версии! Вот она.
Упс! А что это такое? Привилей Казимира, оказывается «расширил права и привилегии шляхты», «положил начало юридическому оформлению зависимости крестьян от феодалов»… Это ж, как то… Это ж, как бы, все наоборот! Это получается, что не были предки свободными, да? Обидно, но даже получается, что прикреплять прото-украинцев и прото-белорусов к земле начали намного раньше, чем предков москалей. Ой, как нехорошо получается!
Ну, а дальше остро встает вопрос незабвенного Людвига Аристарховича.
Ну, так кто же решил освободить своих предков таким оригинальным способом? Сразу скажу, что у меня было всего два варианта. И второй вариант полностью подтвердился.
Смотрим историю правок этой статьи в Википедии.
Имени нет, но зато есть IP-адрес. Ищем по нему. И вот он, наш герой – скромный, но гордый, белорус из Могилева, героически освободивший своих несвободных предков.
Но оцените смелость замысла. Хочется немного перефразировать знаменитый афоризм Козьмы Пруткова. «Если хочешь быть
А где-то в Виленском замке 570 лет назад Казимир IV растерянно смотрит в свой откорректированный привилей, морщит лоб и тянет: «Ая-я-яй, а кто это сделал?!», а в княжеские покои уже заходят нагло ухмыляющиеся украинские и белорусские крестьяне. «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время». А в окна зала завистливо заглядывают русские мужики…
P.S. Кстати, если хотите увидеть свидомо-правильную версию Привилея 1447 года в Википедии, то поспешите. Что-то мне кажется, очень скоро кляты москали очнутся и снова зверски закабалят предков белорусов и украинцев. И будет всё как прежде:
Народ жалок и угнетен тяжелым рабством…
Со времени Витольда вплоть до наших дней они пребывают в настолько суровом рабстве, что, если кто из них будет случайно осужден на смерть, то он обязан, по приказу господина, казнить сам себя и собственноручно себя повесить. Если же он случайно откажется исполнить это, то его жестоко высекут, бесчеловечно истерзают и тем не менее повесят. Вследствие такой строгости, если Судья или назначенный для разбора настоящего дела Начальник пригрозит виновному, в случае его замедления, или только скажет ему: «Спеши, господин гневается», несчастный, опасаясь жесточайших ударов, оканчивает жизнь петлею.
Герберштейн о народе ВКЛ, 16 век
Со времени Витольда вплоть до наших дней они пребывают в настолько суровом рабстве, что, если кто из них будет случайно осужден на смерть, то он обязан, по приказу господина, казнить сам себя и собственноручно себя повесить. Если же он случайно откажется исполнить это, то его жестоко высекут, бесчеловечно истерзают и тем не менее повесят. Вследствие такой строгости, если Судья или назначенный для разбора настоящего дела Начальник пригрозит виновному, в случае его замедления, или только скажет ему: «Спеши, господин гневается», несчастный, опасаясь жесточайших ударов, оканчивает жизнь петлею.
Герберштейн о народе ВКЛ, 16 век
А мы держим в бессрочном рабстве людей, добытых не на войне и не куплею, не иноземцев, но людей одной с нами народности и вероисповедания, закабаленных вследствие сиротства, нищеты, или брака с рабынею. Мы злоупотребляем нашею властью над ними: мучим их, уродуем, убиваем без законного суда, по случайному подозрению. Напротив того, у татар и москвитян ни одному чиновнику, кроме главных судий в столицах, не дозволяется убивать человека даже в случае очевидного преступления
Михаил Литвин, 16 век
Михаил Литвин, 16 век
Journal information